Правда о прошлом

Глава 7: «Спокойной» ночи!

Лили облокатилась на одну из многочисленных картонных коробок, которыми была заставлена вся их гостинная, и молча выслушивала Джима. Он говорил тихо и путался в словах, будто стыдился, будто в чем-то виноват он сам… Его можно было понять: не так легко получить отказ от лучшего друга, особенно в таком важном деле и по такой дурацкой причине. Великим Мародерам так тяжко признавать, что кто-то из них не идеален!

— Хорошо, — мягко остановила она его, — можешь не повторять в пятый раз, что Сириус не умеет держать язык за зубами. Я сама это знаю. В конце концов, он имеет полное право отказаться. Только вот, мы же уже сказали Дамблдору и всем остальным, что он будет нашим Хранителем.

— Не страшно, так даже лучше: это отведет опасность от настоящего Хранителя. Остается один вопрос: кого же мы теперь попросим им стать? — он развел руками.

— Люпина! Джим, я не верю…

— Лили, пожалуйста! — взвыл парень, — Хватит спорить об этом. Возможно, завтра я уже докажу, что мы все ошиблись и буду очень рад по этому поводу! Но Хранитель нам нужен сегодня, и Рэм им не будет!

— Хорошо… Кого ты предлагаешь? — поинтересовалась девушка, скучающе наматывая на палец огненно-рыжий локон.

— Питер. Сириус сам посоветовал мне его. Ты бы видела его вчера, он спас жизнь Блэку, а может и нам всем! Мы всегда считали Червехвоста трусом, но это не так. Он — Мародер, не менее храбрый, чем мы все…

— Ты сам в это не веришь! — заявила она.

— Но это так! — упрямо повторил Поттер.

— Джулия.

— Нет!

— Потому, что она — девушка?

— Я что, по-твоему, шовинист, солнышко? — усмехнулся Джим.

— Потому, что она — девушка Люпина?..

— Угадала. И еще по той же причине, по которой я отказал Дамблдору, Флетчеру и тем другим, которые предлагали помочь нам. Только Мародеру я могу доверить нашу жизнь.

«Но кто-то из них предал тебя!», — захотелось ей крикнуть, но снова сыпать соль на его рану она не осмелилась.

— Может обойдемся без Хранителя? Или уговорим Большелапа? Или… Ты ведь не оставляешь выбора!

— Знаю! — он понуро опустил голову.

Лили Поттер тяжело вздохнула и, оттолкнувшись от коробки, подошла к мужу. Ее пальцы нежно скользнули по его щеке к подбородку, заставляя поднять голову. Голубые глаза парня из-за стекл очков смотрели очень-очень грустно. Сомнения терзали его, не давали покоя!

— Милый, давай подумаем еще раз…

На закате все их вещи были перевезены и обряд Хранителя Тайны был совершен. Лили, Джим и Гарри стояли на крыльце их нового дома, прислушиваясь к шелесту листьев и стуку капель дождя по железной крыше над их головами.

Их дом на самой окраине Лондона, по адрессу Годрикова Роща 34, был очень старый и мрачный. Ни в этом доме, ни вообще во всем районе, отродясь не жили волшебники. Так что было не понятно, в честь какого именно Годрика он получил свое название. Еще было не понятно, как Джим умудрился найти такое глухое, богом забытое место…

Вокруг дома раскинулся запущенный сад, огромные деревья которого громко скрипели на ветру. Во время дождя там было темно и жутко, а густой туман, струящийся между искривленных стволов, мог посоперничать с туманами Запретеного Леса.

— Слышишь, солнышко, я установил везде новые крепкие двери и окна, заклял все замки, даже набросил на дом антителепартационный купол, — сказал Джим гордо, — это стоило как моя месячная зарплата, зато теперь ни одна мышь не проберется к нам.

— А камины?

— Здесь нет каминов.

Девушка вздрогнула от налетевшего ветра. Он унес с собой ее романтическую мечту погреться с любимым на коврике перед жарко пылающим камином. Обидно.

— Здесь есть батареи.

— Ясно! — коротко кивнула она.

Она подумала , что ее муж, как человек проведший всю жизнь с магами, никогда раньше не имел счастья греться около батареи. И, скорее всего, он даже не представляет, что при такой погоде и в таком старом доме батареи их не спасут. Интересно, или он сумеет разобраться в маглской системе отопления до того, как она и Гарри успеют простудиться?

Гарри! Она глянула вниз: малыш стоял на месте, крепко прижавшись боком к ее ноге. Закутаный до ушей, как медвеженок, в свою шубку и шарфик, он все же умудрился стащить с головы шапочку, и теперь холодный ветер жестоко трепал его черную, как у отца, шевелюру. Ходить самостоятельно он еще не умел, зато стоять, держась за руку матери, он мог даже на этом ветругане.

— Одень ему шапку, Лили! — посоветовал Джим с деловым видом.

— Безполезно, он опять ее снимет. Он такой же упрямый, как и ты.

— Ну тогда, пойдем домой! — предложил он, а слово «домой» болезненно укололо сердце девушки. — Гарри, хочешь зайти домой как взрослый, на свои двух? — обратился он к сыну.

— Дя-а! — зеленые глазки радостно заблестели.

Они медленно доковыляли до входной двери, поддерживая ребенка с обеих сторон за ручки.

— Лили, — вдруг остановился Джим, — скажи что ты чувствуешь себя здесь в безопасности! — попросил он.

Она улыбнулась и вместо ответа поцеловала его. Нежно, страстно и так долго, что Гарри, потеряв терпение, стал дергать ее за руку.

— Я в безопасности, пока я рядом с тобой! — прошептала она.

«С тобой, любовь моя, но не в этом доме и не с нашим Хранителем!»

— Спасибо! — от всей души поблагодарил он.

Джим распахнул дверь и вошел внутрь. Лили приподняла Гарри, поставила его на порог и отпустила. Мальчик аккуратно спустился с него и зашагал в обьятья к отцу. Шаг, еще шаг, еще… Неожиданно он пошатнулся, Джим подхватил его и обнял, смеясь и подбадривая. Но Гарри заплакал. Не от обиды, не от того, что упал или ушибся, не из-за каприза. Зарыдал, громко и надрывно, пряча личико на груди отца, как-будто что-то напугало его …

Снейп проснулся посреди ночи. Метка горела так ярко, что он чуть не ослеп. Подпрыгнув на кровате, он заорал от сильнейшей боли, как-будто ему отрезали руку. Он попытался зажать плечо, но от этого стало еще хуже. Неужели, ему так плохо из-за вчерашнего перерыва?

Он попытался дотянуться до рубашки, чтобы одеться и затем телепортироваться, но в глазах потемнело, и он осознал, что с ним происходит то, чего всегда боялись слуги Вольдеморта. Это был «срочный вызов», одно из его самых кошмарных изобретений — немедленная телепортация к господину, наперекор всем законам природы — прямо через Знак Мрака на плече. Его будто выворачивало наизнанку!

Последняя сдравая мысль мелькнула в разрывающейся от боли голове: он со всей силы дернул цепочку с золотым перышком у себя на груди. Тонкие звенья разорвались… Он успел разжать пальцы и выронить цепочку за мгновение до того, как исчез из собственной постели.

Когда все кончилось, Севериусу не хотелось открывать глаза. Он лежал и прислушивался к чьему-то дыханию и убаюкивающему шипению… совсем рядом. Следующим ощущением было что-то скользкое и живое, обвившиеся вокруг его груди и шеи.

О нет! Он распахнул веки и увидел мерзкую уродливую морду гигантского питона.

— Ты боиш-ш-шься с-с-смерти, С-с-снейп? — прошипел низкий голос и ему на мгновение показалось, что это говорит змея. Но она откачнулась, и над ним появилось не менее ужасное лицо, лицо Вольдеморта.

— Боиш-ш-шься с-с-смерти?.. — повторил тот, и из его рта высунулся длинный, раздвоенный на конце, язык.

— Нет. — твердо ответил Снейп, отчаянно стараясь сохранить ледяное спокойствие на лице.

— Хорош-ш-шо, — уголки губ поползли вверх, а глаза вдруг засветились алым, как Знак Мрака. — Потому ч-ш-што мне сегодня оч-ч-шень хочетс-с-ся кого-то убит-т-ть!

Кольца змеи сжались в смертельном обьятие. Грудная клетка затрещала, глаза закатились… Он даже не успел последний раз вздохнуть, только боль от клейма в плече снова пронзила все тело.

Вольдеморт выпрямился и, сложив руки на груди, безразлично уставился на умерающего у его ног человека. Он еще не знал или даст Нагайне завершить дело. Его злило, что стоило на один день дать свободу этому мерзавцу, как он тут же побежал якшаться с аурорами Дамблдора. Для начала надо было достаточно запугать Снейпа, напомнить ему, в чьих руках находиться его жизнь и смерть!

— Ладно, отпусти его! — бросил Лорд Судеб змее и, отвернувшись, прошел к своему креслу за рабочим столом. Этот кабинет был намного интимнее, чем зал с витражами, он больше подходил для полуночных пыток.

Севериус вовсе не обрадовался, когда обнаружил себя висящим в воздухе перед Лордом Судеб. Незримая рука поддерживала его в дюйме от пола. Передушенное горло пылало каждый раз, когда он делал вдох или выдох, голова кружилась, мышцы ослабли и отказывались повиноваться.

— Хочешь? — колдун протянул ему стекляный пузырек с какой-то жидкостью. Парень замотал головой в знак отказа.

— Умный мальчик. — он резко швырнул пузырек в горящий камин и, как-будто между прочим, сказал: — Это — Зелье Истины. Видишь, я готов верить тебе, особенно теперь, после процедур с моей любимицей.

Снейп почувствовал, что на его глазах закипают слезы. У него даже нет волшебной палочки, чтобы покончить с собой. Пусть! Пусть он беспомощен и унижен, пусть! Но он не боится Вольдеморта и скажет ровно столько правды, сколько посчитает нужным.

— Что связывает тебя, одного из моих лучших слуг, с этими идиотами, с Мародерами?

— Ничего, мой повелитель, кроме ненависти еще со времен школы!

— Тогда зачем ты готовил для Люпина аконитовое зелье? Хотя, можешь не отвечать, сам знаю: чтобы выпендриться, доказать, что и это тебе по зубам.

— У стен тоже есть уши… — тихо, но яростно, прошептал Снейп, и не сдержался от крутившегося на языке вопроса: — А что, мой повелитель, Люпин решил, что татуировка с черепом — это не его стиль?

Вольдеморт захохотал. Сила, поддерживающая парня, исчезла, но он ухватился за краешек стола. Руки затряслись от напряжения, держаться на ногах оказалось слишком трудной задачей.

— Вы бы не стали раскидываться такими драгоценными рецептами, лишь для того, чтобы подорвать доверие друзей к какому-то мальчишке.

— Сядь, сядь! — смилостливившись Лорд Судеб махнул палочкой, сотворив рядом со Снейпом большое бархатное кресло.

— Он — оборотень, в нем есть зло! Но когда он заявил мне, что Тьма никогда не воцарится над Светом, я даже не стал ему предлагать присоединитьтся ко мне…

— Ваш аконит убил его «грешную суть»! — язвительно произнес парень.

— Не преувеличивай, не полностью же, — возразил колдун. — Но оставим Люпина, поговорим лучше о Блэке и Поттере.

— Терпеть не могу пьяниц и зазнаек! — с ненаиграной злобой воскликнул Снейп.

— Я не про это. Почему ты заставлял Блэка отказаться быть Хранителем Поттеров? Ах, вот где собака зарыта! Вот из-за чего твоя верность мне дала трещину! Лили Эванс…

Севериус быстро отвел взгляд. Пусть, пусть он знает про его глупую страсть к этой девчонке. Только бы не проведал, что он — всего лишь… шпион его злейшего врага.

— Она красива, она умна. Лили. Лили. — Будто смакуя это имя, повторил Вольдеморт. — Если ты любишь эту ведьму-маглокровку, что мешает тебе сделать ее своей, и душой и телом?

— Она замужем.

— За Поттером! Большое дело! Ну если не хочешь марать руки, то есть и другие способы…

— Не надо — я уже пытался! — он вспомнил свою неудачу с приворотным зельем. — И к тому же, у нее есть ребенок. А я не готов стать отцом сыну Поттера.

— Тебе не угодишь! Но… — лицо Лорда Судеб неожиданно застыло, — ты сказал, у них есть сын?

— Да, мой повелитель, сын. Ему не больше года… — взвешивая каждое слово, ответил Снейп.

Вольдеморт несколько секунд смотрел сквозь него, бормоча под нос что-то на непонятном языке. Потом, вскочив со своего кресла, колдун прошел к книжному шкафу и вытащил откуда-то пергаментный сверток. Развернув его и быстро перечитав, он вернулся к столу, по дороге нечаянно задев змею. Нагайна недовольно зашипела, а колдун, оступившись, выронил свой пергамент.

Снейп недоумевающе наблюдал за странным поведением, которое вызвало у Лорда Судеб упоминание о маленьком мальчике. В любом случае, ему это не нравилось…

— Морсморде-аудиумус! — громко произнес Вольдеморт, взмахнув палочкой.

Перед ним появился небольшой, переливающийся зеленым и красным, Знак Мрака.

— Малыш! Проснись, Малыш!

— Да-а-а… — раздалось прямо из черепа со змеей. Звук голоса был тягучим и глухим до неузнаваемости.

— Где сейчас Поттеры? — нетерпеливо спросил Вольдеморт.

— Годри-и-икова Ро-о-оща, тридцать четыри-и-и… Они взяли меня Храни-и-ителем, мой повелите-е-ель. — вяло сообщил голос.

— Тебя?

— Да, меня-я-а…

Севериус готов был поклясться, что это было произнесено с неописуемой гордостью. Сволочь, кто же ты?!

— Проведешь меня в дом! — приказал Лорд Судеб.

— Се-е-ейчас?

— Да, дурак, сейчас!

Знак Мрака погас, по комнате распространился дым и запах, как от чадящей свечки. Колдун тем временем подошел к вешалке у двери и снял с нее длинный черный плащ с широкими рукавами.

 — Сиди тут, мы еще не договорили. — ледяным голосом предупредил он, обернувшись к Снейпу, и обдал того испепеляющим взглядом.

Застегнув воротник, он надел на голову огромный капюшон. Его лицо скрылось во тьме, только глаза сверкнули адским пламенем.

Дверь захлопнулась.

Рядом с его креслом что-то зашуршало. Нагайна — универсальное орудие убийства — свернулась около стола, положив сверху свою изумрудную и молотоподобную голову. Скольким Пожирателям Смерти являлось в кошмарах это чудовище, но только ему повезло оказаться с ним наедине в тесной, запертой со всех сторон комнатке! Но змея, полностью проигнорировав его, закрыла глазища и мирно засопела…

Вдруг он заметил, что между кольцами змеи торчит краешек пергамента, того самого, который обранил на нее Вольдеморт еще перед разговором с человеком, носящим дурацкое прозвище Малыш. Вытянув перед собой раскрытую ладонь, Снейп сфокусировался на желтой точке и медленно сжимая пальцы, произнес:

— Ассио!

Краешек затрепетал, но не поддался — тяжелое тело змеи на выпускало свою добычу!

— Черт побери!

Снейп поднялся с кресла и оглядел кабинет. На крючке у камина висели кочерга и длинные ножницы для подбрасывания угля. Предметы интерьера или инструменты для пыток — вряд ли Лорд Судеб использует их по назначению!

Сняв с крючка ножницы, он подошел к Нагайне и, немного подумав, влез на стол. Конечно, стол питону не помеха, но может спросонья тупая тварь не сразу соориентируется, что ее тревожат сверху. Присев на колени, он осторожно протянул вниз руку с ножницами и подцепил ими краешек пергамента.

— Спи, моя радость, усни… — прошептал он, от напряжения облизнув губы языком.

Он резко потянул пергамент, и тот проскользнул по гладкой чешуе.

Змея взвилась в воздух так внезапно, что парень вскрикнул и выронил ножницы. Ее желтые глаза засверкали, кожа на шее раздулась, как паруса, а из пасти показались клыки, размером с его палец. Это явно был не обычный питон, а какой-то сумасшедший гибрид питона, кобры, василиска и еще черт знает кого.

— Спокойно! — не растерявшись, прикрикнул на нее Снейп, и змея ошарашенно захлопала обеими веками.

— Хорошая девочка! — сказал он ей. — Жаль, что я не змееуст, я бы рассказал тебе, что тоже люблю змей. Я ведь учился в Слизерине, ты была нашим символом.

То ли слово «Слизерин» так подействовало на Нагайну, то ли ровный гипнотизирующий тон парня, но она перестала раздувать свой капюшон, сладко зевнув, захлопнула пасть и медленно вернулась в первоночальное положение. Севериус не поленился спрыгнуть со стола и наклониться за свободным теперь пергаментом.

Усевшись в кресло, он начал читать. Это был список имен, без названия и подписи, нацарапаный, как-будто впопыхах, мелким и каким-то детским подчерком. Подчерком, точно как у малыша! Пересмотрев имена, он с легкостью догадался, что это список тайных ауроров Порядка Феникса: учителей, троих — из Равенкло, одного — из Хаффлпаффа, из Гриффиндора — четверых друзей и Лили. Его имени тут, к счастью, не было.

Напротив имен были написаны названия частей тела, как он понял, принадлежавшие птице. Эту загадку он тоже разгадал: это были те места, откуда Фокс выдал каждому из них сувенир — золотое перышко. Его собственное было из головы, как и у профессора МакГонагал, как и у Лили. Занятно, но что такого тут нашел Вольдеморт?!

И тут, как молнии, в его мозгу вспыхнули воспоминания: крыло, голова и хвост… враг… на пути к бессмертию… перо феникса в палочке… старик Олливандер… Фокс! ФОКС!

Кто-то рассказал Лорду Судеб, что у Порядка Феникса есть перышки, пусть и не магические, как то единственное из хвоста, находящееся в его волшебной палочке, но все равно от Фокса. Господи, почему два года назад, когда Вольдеморт только вернулся от своего Оракула, никто не обратил на это внимания? Никто, кроме… Малыша?

И что дальше? «Лили Эванс — голова, Джеймс Поттер — крыло.» Можно предположить, что через несколько лет они подарят свои талисманы сыну и тогда у него будет… всего лишь два симпатичных, но абсолютно бестолковых пера. Как же это глупо: величайший темный волшебник решил, что ему преградил дорогу годовалый ребенок!

Холодная рука страха вдруг сжала сердце Севериуса Снейпа. Он подумал про другое: Лили не отдаст своего сына, а Вольдеморт не станет долго прерикаться с «грязной маглокровкой»!

Он ринулся к двери, но это было бесполезно. Телепортироваться из этого замка без разрешения его хозяина тоже нельзя, кружаной муки он нигде не отыщет, узкое, как бойница, окно слишком высоко над землей… Возможно, здесь есть потайные ходы — но запутаться в них равносильно самоубийству. Он попался в ловушку без волшебной палочки, без зелий, которые он всегда таскал в карманах, буквально в одних штанах!

Нет ни малейшего шанса вырватьтся отсюда физически, но… есть другой выход! В его голове мигом созрел блестящий план. Правда, это тяжело и, он только читал о подобной магии. Но он обязан попытаться, обязан предупредить Лили.

Вернувшись в кресло и удобно умостившись в нем, Севериус сложил руки на груди и закрыл глаза.

Тьма.

— Пусть будет Свет!

Пространство перед его мысленным взором превратилось в сияюще-белый вакуум.

— Теперь клетка. Размером с этот кабинет, золотая, полностью золотая! Дверь… С ручкой в форме большого бриллианта. Хорошо. Войдем. Мда, неприятно стоять босиком на золотой решетке. Оденемся и обуемся.

Его фантазия послушно дорисовала ботинки и любимую черную рубашку из тонкого шелка.

— Замечательно.

Оставалось только отключиться от реальности, позвать и ждать, ждать пока Лили Эванс забредет в его клетку снов…